Для того чтобы лучше понять жизнь великих людей, необходимо иметь конкретные представления о том, где они жили, что их окружало. У каждого из них были свои любимые места, и со временем эти памятные для них уголки встают в ореоле их славы, пронизываются народной любовью. Становятся предметом национальной гордости.
Трудно представить Глинку без Новоспасского, Пушкина – без Михайловского, Чайковского – без Клина, Н.М. Пржевальского – без Слободы.
Впервые Пржевальский появился в Слободе в 1881 году. До этого он жил в своём небольшом родовом имении Отрадное, Ельнинского уезда Смоленской губернии. Страсть к охоте и ненавистное для него многолюдье вокруг Отрадного, заставили Пржевальского переселиться в другое место. Поэтому после возвращения из второго Центрально-Азиатского путешествия он обратился к своим друзьям, родным и знакомым с просьбой подыскать ему подходящее имение в Смоленской губернии.
3 июня 1882 года Николай Михайлович в экипаже ехал осматривать места, в которых намеревался проводить время между экспедициями. Осмотрев Слободу Николай Михайлович пришёл в восторг.
«Кругом все лес, - говорит он, а из обрывистого берега бьет ключ. Местность вообще гористая, сильно напоминающая Урал. Озеро Сапшо в гористых берегах словно Байкал в миниатюре…» (Из письма к Николаю Толпыго 9 июня 1881 года.)
Пржевальский купил имение, принадлежавшее отставному артиллерийскому поручику Леониду Алексеевичу Глинке, за 26 тысяч рублей ассигнациями. В имении насчитывалось 2 080 десятин земли и 700 десятин леса. В состав имения входило озеро Петраковское и восточная половина озера Сапшо, западная принадлежала владельцу села Покровское Минченкову. Вскоре Пржевальский выкупил у него эту половину озера.
Сама усадьба Слободского имения Н.М. Пржевальского представляла ветхий господский дом, несколько хозяйственных построек.
«Соблазнился я, - говорит Николай Михайлович, - на эту покупку не для хозяйства, к которому душа не лежит, а для охоты и рыболовства».
Слобода в то время была захолустным сельцом. Достаточно сказать, что, по официальной переписи 1859 года, в Слободе значилось всего 5 дворов, в которых проживало 16 крепостных мужского пола и 25 душ – женского. Ко времени приезда Пржевальского количество населения здесь увеличилось очень незначительно. Главная достопримечательность Слободы – церковь, винокуренный завод, непроходимые леса и непроезжие дороги.
За годы странствий по необъятным просторам Центральной Азии Николай Михайлович привык к вольному голубому небу над головой, к величавой тишине. «Простор в пустыне – вот о чем день и ночь мечтаю, - не раз повторял путешественник. – Дайте мне горы золота – я и за них не продам своей дикой свободы…».
Город с его суетой и многолюдьем раздражал Пржевальского: встречи, лекции, знакомства, визиты, назойливое внимание прессы, требовавшей то портретов, то автобиографических сведений, и прочее, и прочее…- все это отнимало много времени, совершенно не давало работать. «Это хуже самого трудного путешествия, - говорил Пржевальский. – Обеды и визиты до того меня доняли, что и жизнь становится не мила».
Но и в Слободе, в старом доме, купленном у Леонида Глинки, не всегда было тихо.
Месяцами здесь жили спутники-казаки, с которыми он не хотел расставаться; как свои здесь были приняты Роборовский и Козлов. Всем здесь находилось место.
Однако долго разговаривать он не мог: ждала работа. И тогда спасала его маленькая садовая сторожка, стоявшая в глубине сада; Николай Михайлович называл её «хаткой».
Он перенес туда свои путевые дневники, записные книжки, карты и самозабвенно работал. Он пишет П.К. Козлову 2 июля 1886 года «По приезде из Питера я перебрался на житьё в сад, здесь теперь отлично, в моей «хатке»!».
(Из воспоминаний П.К. Козлова).
«Вскоре по приобретении Слободы, пишет П.К. Козлов, - Николай Михайлович вырыл пруд – напустил рыб, построил дом и приспособил старую, расположенную в саду хатку для писания книги о путешествии».
«Эта «хатка» была своего рода «святая святых души Пржевальского». Кроме самых близких друзей спутников, в неё никто не допускался», - пишет П.К. Козлов.
В Слободе постепенно сложилась неписанная традиция: в «хатку» без приглашения Николая Михайловича – никто ни ногой! Только Макарьевна, старая нянька, осторожно приоткрыв окно, ставила ему на стол кувшин с квасом, то блюдо с какими-то любимыми им «усладеньками»…
Здесь Н.М. Пржевальский закончил работу над книгой о третьей экспедиции – «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки». Здесь написана и книга о четвертой экспедиции – «От Кяхты на истоки Желтой реки». Эти книги вошли в золотой фонд мировой географической литературы, а вместе с ними вошла в историю и маленькая «хатка» на усадьбе Пржевальского в Слободе: она упоминается во многих трудах, посвященных путешественнику – и в русских, и в зарубежных.
Отправляясь в пятую экспедицию в августе 1888 года, Пржевальский составляет для управляющего имением специальную инструкцию, где предусматривает судьбу чуть ли не каждого деревца в саду: что пересадить, что убрать, что посадить… Отдельный пункт в ней гласит: «ФЛИГЕЛЕК В САДУ БЛЮДИТЕ!»
На 5 августа 1888 года был назначен отъезд Н.М. Пржевальского в пятое путешествие.
Из воспоминаний П.К. Козлова:«Собрав всех нас, спутников, он отправился к больной няне: тяжелые, горькие рыдания огласили комнату. «В последний раз», -сказала со вздохом старушка.(…)
Завтрак прошёл в самом грустном, подавленном настроении. Перецеловав всех присутствующих, Николай Михайлович снова вышел на террасу и на одной из колонн красным карандашом написал: «5 августа 1888года. До свидания, Слобода! Н.М. Пржевальский». Этот кусок колонны и сейчас хранится в экспозиции Дома-музея Н.М.Пржевальского.
26 мая 1964 года Указом Президиума Верховного совета РСФСР село Слобода было переименовано в село Пржевальское.
В 1969 году Смоленский облисполком принял решение о восстановлении дома Н.М. Пржевальского и о создании в нем музея великого нашего земляка.
29 апреля 1977 года дом-музей Н.М. Пржевальского распахнул свои двери для первых посетителей!
Николай Михайлович Пржевальский и сегодня живет в Слободе!